Когда я унесу в чужбину,
Под небо южной стороны,
Мою жестокую кручину,
Мои обманчивые сны
И люди с злобой ядовитой
Осудят жизнь мою порой —
Ты будешь ли моей защитой
Перед бесчувственной толпой?

О, будь!.. О, вспомни нашу младость,
Злословья жертву пощади,
Клянися в том, — чтоб вовсе радость
Не умерла в моей груди,
Чтоб я сказал в земле изгнанья:
«Есть сердце, лучших дней залог,
Где почтены мои страданья,
Где мир их очернить не мог».