30 июля. (Париж) 1830 года
Ты мог быть лучшим королем, Ты не хотел. Ты полагал Народ унизить под ярмом(1). Но ты французов не узнал! Есть суд земной и для царей. Провозгласил он твой конец, — С дрожащей головы твоей Ты в бегстве уронил венец. И загорелся страшный бой, И знамя вольности, как дух, Идет пред гордою толпой. И звук один наполнил слух; И брызнула в Париже кровь(2). О! чем заплотишь ты, тиран(3), За эту праведную кровь, За кровь людей, за кровь гражда́н. Когда последняя труба Разрежет звуком синий свод; Когда откроются гроба И прах свой прежний вид возьмет; Когда появятся весы И их подымет судия... Не встанут у тебя власы? Не задрожит рука твоя?.. Глупец! что будешь ты в тот день, Коль ныне стыд уж над тобой? Предмет насмешек ада, тень, Призра́к, обманутый судьбой! Бессмертной раною убит, Ты обернешь молящий взгляд, И строй кровавый закричит: «Он виноват! он виноват!» |
- Народ унизить под ярмом. Речь идет об указах, ограничивающих права граждан, которые издал Карл Х, вызвав тем самым стихийные выступления в Париже 27 июля.
- И брызнула в Париже кровь. 28 июля по распоряжению Карла X правительственные войска произвели массовые расстрелы, после чего и вспыхнуло вооруженное восстание.
- О! чем заплотишь ты, тиран, За эту праведную кровь и т. д. Эти ст. перекликаются с горячо обсуждавшейся в печати темой ответственности короля за кровопролитие. Так, например, составленный Тьером манифест, провозглашавший победу восстания, начинался словами: «Карл X не может вернуться в Париж: он пролил народную кровь».